Сентябрь нынешний закончился холодными дождями и хмарями и грузно улетел, сизокрылый, в дали заморские, а в наши веси к рождению первого дня октября вернулось весёлое солнеликое бабье лето. Но ещё вчера, проезжая по делам в центр поселения, я, как и в другие промозглые дни сентября, сиротливо поглядывал на облысевшую маковку башни: как-то незаметно снялись с неё аисты и упорхнули в тёплые дали с новым своим потомством. А потомство было опять замечательным: двое аистят росли на моих глазах не по дням, а по часам, и радовали душу. Были они, юные, стройными, светлыми, чистыми пером, выглядывали из гнезда любопытными головками в мир неоглядный, и пока росли – никогда не оставались одни: если улетал за добычей отец – за детьми следила мать, если отлучалась мама – птенцов опекал папа. И вот теперь - ни родителей, ни птенцов. Встали на крыло детки и полетели со взрослыми в небеса необозримые… Ищет их на месте вернувшееся станичное солнышко, а башня пуста... И уже не так празднично улыбается оно, и вместе с ним грущу о любимых птицах и я. Ведь исчезли они в неведомые края, как минимум, на полгода – до марта-апреля. А это очень долгий срок разлуки для одинокого сердца… Я скучаю по вас, милые, возвращайтесь пораньше, пожалуйста!
