Ух, какие вороны, какие вороны
В январе надзирают мои небосклоны -
Толстобрюхие, грузные аэростаты -
Как во время блокады, во время блокады!
Вот с высот налетают, хвостатые бомбы,
Вот по мусорным бакам орудуют, зомби,
И в пара;х самогонных морозного рая -
Мутноглазые фраеры - песни горланят!
И куда ни укроюсь, куда ни шагаю -
Всё на вышках охранных сидят, вертухаи,
По периметрам дней, расколючив пунктиры…
На заборах, на ветках - везде конвоиры!
Вот такие вороны - орланы-вороны! -
Разделили мне землю и небо - на зоны,
Коль не выклюют глаз, коль ушей не оглушат,
Так сшибут, подомнут под тяжёлые туши…
Но ведь я уже про;жил все смерти и страхи,
Все осадные зимы, режимы, ГУЛАГи,
Все заразные зоны, все лютые сроки…
Но ведь я уже ожил - в заветные строки,
Что взошли из зерна над костьми Чекмарёва,
Из горячей росы на груди Гумилёва,
Из разбитых, беззубых васильевских дёсен,
Из кровавого пуха корниловских вёсен!
Но ведь я уже мечен колымским загаром
И шаламовским психиатрическим жаром,
И у мусорных баков в кутиловских скверах
Я уже побродяжничал - не в полумерах!
Потому я не вправе на мир обозлиться -
Мир, в котором жестоки, конечно, не птицы,
И в котором, по счастью, не только вороны
Населяют святые мои небосклоны!
31. 01. 2004
|
